ЧЕРЕЗ ЗЕМНЫЕ ТЕРНИИ

Началось великое путешествие, которое за многими трагическими событиями 30–40-х годов так и осталось неоцененным по достоинству. Скрылся далеко позади Сикким, «неисследованная, мало проникаемая страна скал и цветов», и такая счастливая для Елены Ивановны.

Неспешно движется караван по кашмирским дорогам. Сперва предполагалось, что Елену Ивановну понесут носильщики – так принято на Востоке, но Елена Ивановна решительно воспротивилась «ездить на людях» и пересела на лошадь. Брыкастая и строптивая под другими седоками лошадка вдруг присмирела, и вскоре новая хозяйка и животное подружились друг с дружкой. Далеко растянулась пестрая лента каравана. Глаза хотят все разглядеть и запомнить. Волнуется дух. «Где проходили орды великих монголов? Где скрылось исчезнувшее колено израилево? Где «Трон Соломона»? Где пути Христа-Странника? Где тропы великого Александра и забытой Таксиле? Где твердыни Чандрагупты Маурии? Где мудрые камни царя Ашоки? Все прошло по Кашмиру. Здесь древние пути Азии. И каждый караван мелькает, как звено сочетаний великого тела Востока», – писал Рерих.

Идет караван через грозы, стихии, землетрясения, через всевозможные бюрократические препоны властей. Забываются дни и числа. Беседы со встречными путниками. Все больше легенд о Благословенном Будде. Как живого помнят здесь Христа. Рассказывают, что и сама Мать Христа похоронена здесь, в Кашмире. Шепотом, наклонясь к самому уху, передают сокровенное – сказания о Шамбале и Майтрейе. Как жадно ловит сердцем все эти весточки Елена Ивановна!

«Часто так называемые апокрифы сохраняют многие черты действительности, изъятые из официальных текстов. В этих неожиданных рассказах и притчах, раскиданных среди народов Азии, узнаем, какие именно облики живут в народном сознании.

От Алтая до Цейлона народы мечтают о Великих Учителях, припоминая из древности черты их жизни и приближая изложение к характеру своей страны.

Собирать эти криптограммы великих дум – значит заглянуть в душу народов.»

Так составляется книга апокрифов Востока, которая выйдет в свет в Париже в 1929 под авторством Жозефины Сент-Илер. «Криптограммы Востока» представляют из себя сборник неканонических рассказов о жизни Великих Учителей, а также притч и пророчеств. В силу определенных обстоятельств, в частности, неподготовленности земного сознания, Елена Ивановна, конечно, не могла прямо сказать читателю, что эти криптограммы – дар Высшего Учителя, точно так же, как и «Основы Буддизма». Эти книги вместе со «Знаменем Преподобного Сергия Радонежского» непосредственно предваряют Учение «Агни Йога», они служат своеобразным ключом к Учению, пониманию его глубины и сложности, Красоты и Гармонии. Так, в задачи «Криптограмм Востока», безусловно, входило, кроме пробуждения чисто познавательного интереса у читателя, показать, насколько жизненно переплелись на путях Востока все религиозные тропы. Западному сознанию, огрубленному механическим материализмом и не уступающим ему в прямолинейности идеализмом, а также церковными предрассудками, предстояло убедиться в единстве Мирового Знания, даваемого лишь в соответственных одеждах разных времен и народов. Это, кстати, хорошо прослеживается и в путевых записях Н.К. Рериха «Алтай – Гималаи», где художник постоянно отмечает легенды и сказания, в которых неожиданно близкими становятся два могучих Духа – Христос и Будда, разделенные лишь людскими непониманиями и суевериями. Здесь, на Востоке, нет западной веронетерпимости и религиозной узколобости. Добываемые в ходе путешествия знания убеждали, прежде всего, самих Рерихов в единстве религиозных систем, в единстве самих Великих Учителей. И не может быть непримиримого разлада между Основателями религиозных систем, потому что все они Они вышли из Востока, из Единого Братства.

«Криптограммы Востока», внося свет Истины и Красоты в облики выдающихся Подвижников Духа, тем самым очищают мировые религии, предваряя Учение «Агни Йога». Этому служит и сама поэтическая форма сказаний, как бы некая дымка недосказанности прикрывает сокровенную глубину изложенных легенд и притч и побуждает читателя к самостоятельным поискам разгадки смысла тех или иных исторических загадок и недомолвок.

И не случайно, что «Криптограммы Востока» начинаются со сказаний о Благословенном Будде – ведь он как бы предварил Путь Христа, указав на необходимость устремления к бесстрашному познанию, действию во имя Общего Блага, созиданию Общины свободных тружеников. Христос же, восприняв Высокую Истину, и, хорошо зная, насколько искажаются любые самые правильные слова людьми, решил сделать всю свою жизнь обоснованием Истины Пути Спасения. Не выдавая массам сокровенных знаний, которые тут же были бы искажены и истолкованы наоборот, осмеяны и оклеветаны, Он Сам олицетворил Собою Истину, основы Живой Этики, и Свет Истины становится самой Плотью Его и обращает Его в Сына Божьего, в Сына Духа-Отца.

«Огонь пришёл Я низвесть на землю и как желал бы, чтобы он уже возгорелся», – сказал Иисус Христос, этими словами как бы предваряя Агни Йогу. Что же за Огонь имел в виду Великий Учитель? Конечно, ту всенасыщающую стихию, которая составляет основу Космоса и человека. Иисус Христос знал, что пришло время человечеству принять универсальную энергию Космоса – огненную, не отрицая прежнего знания, что подчеркнуто Его символическим крещением в водах. Он утверждает огненное крещение, и не сам ли Иоанн Креститель подтверждает это, говоря, что он не достоин развязывать ремни обуви Иисуса Христа.

«Криптограммы» знакомят нас с ранее неизвестными страницами жизни Великих Учителей, ещё и ещё указывают на присутствие на Земле Великой Обители Знания, куда стремились и куда приходили за живительным знанием будущие Великие Учителя.

Так повествования о Христе приоткрывают многие тайны хождений Великого Учителя, показывают нам, что не просто вдруг сын плотника стал обладать высшими нравственными познаниями и качествами. До действия в Иудее Он сперва побывал в Твердыне Знания или в одном из её Ашрамов. «Криптограммы» рисуют нам много новых черт к Известному Облику Христа. Мало того, само повествование идёт от имени одного из Трёх таинственных Магов, пришедших приветствовать рождение Спасителя с таинственного Востока, чего утаить не могли Евангелия. Раскрывается также, что Звезда, что вела Магов, есть в действительности Указ Братства, который следует понимать как Терафим Самого Христа. «Криптограммы» обращают внимание читателя, что знание не пало на Христа откуда-то сверху, а было выстрадано Им, что незримая Иерархия неустанно вела Его на Подвиг, который Он Сам себе наметил. И вовсе не сусальный лубочный Облик Спасителя рисуется нам, а облик живого человека, целиком устремлённого к подвигу Великого Служения.

Сказочно поэтичны и сокровенны сказания о Матери Мира, Которая и после прочтения этой книги по-прежнему остается для нас Загадкой, только ещё более сокровенной и прекрасной, чем раньше. «Криптограммы» примечательны ещё и тем, что они дают нам неизвестные страницы из жизни Наивысшего, в Его Воплощениях Аполлонием Тианским, Сергием Радонежским, Акбаром и Россулом Морией. И Облик Высшего, Которого мы склонны представлять, в силу дремучести своей, неким седобородым Старцем на облаках в окружении сонма ангелов с крылышками, становится нам ближе: ведь Он множество раз земными тропами проходил среди нас, мучился, страдал, переносил людскую неблагодарность, бился с людским невежеством, одолевал опасности и препятствия, проявляя при этом весь свой огненный характер, чтобы только добиться намеченной цели. Этот Облик Наивысшего –­полная противоположность Тому, кого рисуют нам церковники грозного Бога, пославшего Сына своего на смерть, подлинный же Всевышний Сам не раз был убиваем зверолюдьми.

Представлен и личный враг Наивысшего – князь Тьмы – Люцифер. Рассказывается история его падения в силу самостной гордыни. Он увлекает значительную часть человечества на тёмный путь земного накопительства, земной собственности, низших страстей, привязанности ко всему земному, тогда как заповедана беспредельная Эволюция на разных Мирах. Предсказана и судьба Люцифера, который будет вынужден потерпеть поражение и уйти на низшую планету – Сатурн, чтобы начать все сначала. Ценность легенды о Люцифере в том еще, что она снимает покров над этой ужасной тайной Церкви, выстроившей на его существовании своё земное благополучие, которая показывает нам князя Тьмы как реальное существо, но не как олицетворение мирового зла.

Легенды о Камне – даре трёх Звезд, о Шамбале и грядущем Пришествии Майтрейи – Владыки Сострадания, и сами сроки пророчеств, рассыпанных по сказаниям, – все это побуждало и побуждает читателя устремиться к расшифровке недосказанного, искать разгадки в восточной философской мысли, в Учении «Агни Йога».

«Явление Майтрейи, сказано, после войн, но последние войны будут за Истинное Учение...

Сам Владыка спешит, и знамя Его над Горами!»

Ещё раз напомним, что «Криптограммы Востока» – не плод вымыслов Елены Ивановны и даже не обычное собрание народных преданий и легенд, они давались непосредственно Самим Наивысшим. Даже обозначен точный адрес – «Дано в Чертен-Карпо».

«Криптограммы Востока» хорошо подготавливают читателя к восприятию Учения Агни Йога.

Позади остается Кашмир с его легендами, сказаниями, памятными историческими местами, «со всеми его ядовитыми змеями, травами, холерою и насекомыми. Пройдя ледяные мосты над гремящей рекою, пришли как бы в иную страну. И народ честнее, и ручьи здоровые, и травы целебные, и камни многоцветные ...После Драса встретили первую буддийскую весть. Около дороги две каменные стелы, изображающие Майтрейю. Около них камень с изображением всадника».

С особенным волнением вглядывалась Елена Ивановна в это простое, несколько грубоватое изображение Учителя. Зато в древнем Маульбеке встретили уже гигантское изображение Грядущего Владыки – Он стоит властно на пути: «Две руки к небу, как зов дальних миров. Две руки вниз, как благословение земли».

Майтрейя!.. Шамбала!!!

Записывает в Дневнике Николай Константинович необыкновенное происшествие: «Я был разбужен криком Е.И.: «Огонь, огонь!» Просыпаюсь, вижу силуэт Е.И. на фоне колеблющегося синеватого пламени. Постепенно огонь прекратился. Оказывается, когда Е.И. подошла к постели и прикоснулась к одеялу – вспыхнуло синеватое пламя, тёплое, без запаха. Е.И. пробовала тушить руками, но пламя разгоралось все сильней, и тогда она крикнула мне. Огонь прекратился так же, как и начался, без малейшего следа на вещах. Незабываемо это перебегающее пламя, неопаляющее и яркое. Палатка была вся освещена».

Ладдак. За внешним почитанием Будды с болью замечается все искажение Его Учения, изуверства, предрассудки. Враждуют между собой две секты – желтошапочники и красношапочники, смыкаясь в невежестве. Темна обратная сторона буддизма – это учение требует своего очищения.

А вот удивительная встреча возле монастыря Гум: «Ехали в моторе возле монастыря Гум. Навстречу показался в портшезе, несомом четырьмя слугами в белых одеяниях, лама в чудесном прекрасном облачении с короной на голове. Светлое приветливое лицо с небольшой черной бородой... лама улыбался и радостно кивал нам головою. Мы думали, что это важный настоятель большого монастыря. После узнали, что в портшезе лам не носят. Корону в пути ламы не надевают. И в таких прекрасных одеяниях ламы в Сиккиме вообще не появляются. Никто о таком ламе не слыхал, и подобного лица мы нигде не знали...».

Земля – место встречи высокого с низким. Внезапное нападение на караван бандитов. Семеро людей ранены. Пришлось шесть часов стоять под дулами револьверов. Остро переживая за сына Юрия и Николая Константиновича, Елена Ивановна горячо молилась Учителю. И помощь пришла.

Чем дальше движется караван, тем все больше подлостей. Продажные чиновники требуют обязательств путников не заниматься «пропагандой религиозной, полурелигиозной и т.д.». Новые данные о Христе: Он проповедывал Общину и великое значение Женщины.

Караван проходит мимо пруда, где, по преданию, впервые выступил с проповедью Христос. А чуть дальше слева прошёл через Хотан Благословенный Будда...

Подъем в горы. Высокогорье встретило неожиданностями. Чуть только жаркое солнце зашло, как поднялся пронзительный ветер и ударил мороз. В сумерках, в суматохе и неразберихе ставится лагерь. Но Елена Ивановна держится бодро, успокаивает людей.

Трудно дается заснеженный перевал Кардонг! Люди и животные страдают кровотечением. А потом самое опасное было на обледеневшем спуске. Пришлось даже ползти.

Спустились вниз – снова солнце, лето, жара. Чудеса!

Но впереди громоздится новый, ещё более высокий перевал – 5200 метров. Глаза спотыкаются о трупы животных, по счастью, нет людских. Хотя, нет, встречаются там и там заснеженные человеческие могилки. Воет колючая пурга. И в сознании вспыхивают пламенем  озарения слова Учителя о необходимости подвига, необходимости преодоления трудностей. И кто-то невидимый горячо и крепко пожимает руку. Конечно, это Учитель!.. Ветер полощет стенки палатки, накаленные свирепым морозом, они вот-вот сорвутся и улетят во мрак стылой ночи. Но Учитель рядом. Хорошо. Покойно. И не страшно.

Наутро продолжается это кажущееся бесконечным путешествие по леднику. Скользят и падают кони. Противная колючая пурга так и бьёт острыми льдинками снега в самые глаза. Свирепый ветер, завывая, волочит над самыми головами беспросветно чёрные тучи, и ливень превращается в пургу. Вся природа продрогла, засыпанная снегом, скованная морозом, и кони дрожат от ужаса и холода. А ветер совсем взбесился. Невозможно дышать, невозможно расслышать даже собственный голос – слова прямо с губ срывает ветер и уносит в холодную темень ледяной пустыни. От мороза трескается кожа и лопается, как разрезанная невидимой бритвой. Елена Ивановна держится молодцом, и Николай Константинович записывает: «Е.И. все десять дней на коне. Она не любит малых решений. Никогда верхом не ездила, тут сразу верхом через Каракорум. И всегда бодра и готова первая. Даже колено, поврежденное в Кашмире, как-то затихло. Прямо удивительно».

Но отступать назад нельзя. И сквозь холод и с ума сводящий пронзительный ветер караван поднимается на крышу мира. Синее небо кажется совсем близким. Кругом бесконечные дали... Светит хладно полная луна. Молчит выстуженная природа.

И снова опасный спуск вниз. Опять метель, мороз, скользят и падают кони, мулы кричат, и вдогонку давит и давит с чёрного неба беспощадный мороз. «Елена Ивановна едет, не слезая с коня, более 13 часов, – отмечает Николай Константинович. – Значит, обычная, так называемая усталость, побеждается чем-то иным, более сильным.» Добавим: чувством нерасторжимой ничем связи с Учителем, ощущением Его постоянного Присутствия и Помощи, чувством необходимости выполнения Долга.

Наконец, горы закончились. Но не успели путники вздохнуть облегченно, как начались испытания пустыней. Она беспощадна. Силясь остановить путников, бросает им в глаза пригоршни песка, калит солнцем, мучает жаждой. Встречи с людьми. Сведения о засыпанных городах. Говорят, что здесь проходил сам Благословенный Будда. А впереди низко над горизонтом в ночном небе сияют семь звезд Большой Медведицы – Семь Звезд над заповеданной Страной, куда надо доставить Послание Махатм.

Тьма строит одно препятствие за другим. Неуклонное движение путников задерживается в городишке Хотан. Начались испытания пакостями, большими и малыми, от китайских чиновников. Требуется большая выдержка, терпение, мужество. Невозможно даже найти дом для ночлега. Рериху не разрешают рисовать! Елена Ивановна, как может, успокаивает супруга. Издевательства самого даотая. Елена Ивановна берется излечить его сына. Она надеется на благодарность этого правителя края, но где там! Вместо этого власти производят обыск и забирают оружие. Когда принесли огромный ящик для укладки конфискованного оружия, нервы не выдержали даже у Елены Ивановны. Указывая на ящик, она гневно заявила: «Это гроб для подобных властей!».

Не перечесть всех измывательств чиновников. Сколько раз Елена Ивановна повторяла про себя: «Благословенны препятствия. Препятствиями мы растём». Но, сколько ни крепилась и ни успокаивала супруга и сына, спутников, «но сама нет-нет да и срывалась. Была одна только надежда – Учитель, Который, как она знала, ведает про каждый её шаг и не замедлит с помощью в самый последний момент. Но этот момент все не приходил. И потом, ведь надо было рассчитывать на свои силы, проявлять смекалку и находчивость. Николай Константинович пишет: «При досмотре возмущенная Е.И. сказала амбаню, указавшему открыть яхтан с её принадлежностями: «Смотри, амбань, вот мой корсет».

После многих подлостей, низостей, проявлений самого вопиющего невежества и неуважения к путникам, как пишет Николай Константинович, «Елена Ивановна была очень удручена. Она ехала с таким открытым сердцем. Говорит: «Что-то делать с человечеством? Ведь это не люди!» И действительно, жизнь людей здесь превращена в беспросветную тьму. «У людей осталась одна торговля, мелкая, добываемая обманом и предательством.» Понятие о качестве продукта умерло. Понятие о прочности работы погибло. Понятие о победе труда опустошено. Идёт погрязание в слизи луж базара и взаимное удушение».

Тяжко, очень тяжко Елене Ивановне, но она жена, мать, и она должна поддерживать пламя борьбы в супруге и сыне, отвлечь их каким-то образом от мрачных гнетущих мыслей. Она вспоминает, что на днях было тридцатилетие художественной деятельности Николая Константиновича. Скромно отметили это событие. Сразу вспомнилась Русь, загрустилось, затосковалось с ещё большей силой по российским просторам, по милому Питеру...

Приходят слабоутешительные вести: чем больше пакостит правитель, тем все больше народное мнение сочувствует русским путешественникам. И калмыки вдруг нагадывают удачу.

Члены семьи пишут гневные обличительные письма генералу-губернатору.

 И, судя по заметкам художника, в это труднейшее время Елена Ивановна не сидит сложа руки: она составляет книгу «Основы Буддизма». Это даёт ей отдохновение. Она ещё и ещё вспоминает слова Учителя, благословляющего труд. Истинно, труд – это благословение, и Господь никак не мог проклясть Адама и Еву трудом. Он мог лишь благословить их на Труд.

Наконец, поступают сведения, что в пользу экспедиции начинают действовать американские власти – туда дошли отчаянные телеграммы о подлом задержании экспедиции. И ещё раз убеждаются Рерихи, насколько мудро предвидел Учитель будущие события, когда посылал их в Америку – вот где аукнулась американская поездка! И благодарность Учителю горит благодатным пламенем в сердце Елены Ивановны.

Наконец, оставлен окаянный Хотан. Белесые пески кажутся издали озерами. Зима. Снег. «Е.И. с восьми утра до четырех ехала рысью, вот это удивительно, – записывает Николай Константинович. – Когда-то она была ездоком» (Николай Константинович намекает на прошлые воплощения супруги). С Еленой Ивановной случается беда. К каравану приставили сопровождающих беков. «Приставленные беки оказались идиотами. Лошадей не достали. Наконец один бек, явился на диком жеребце, который ударил Оллу – лошадь Е.И. Удар пришелся по ноге Е.И., но, по счастью, был смягчен гилгитским мягким сапогом.» Но после этого Елена Ивановна долго прихрамывала.

 Караван движется на север – к Кашгару. И здесь по-особенному радостно, что «Все хорошее в Кашгаре называется русским. Хорошие дома – русские; хорошие сапоги – русские; хорошие кони – русские; хорошие телеги – русские». Там, за горами, – Русь, Россия, Родина. И зов Родины слышится все сильнее.

И снова удивительные легенды о Христе, о Матери Его. Якобы она похоронена здесь.

Елена Ивановна внезапно простудилась. Проболела почти с неделю. В дороге болеть – хуже некуда. Но держалась, не показывала вида. Ещё и ещё можно поражаться тому, что путешествие Елены Ивановны осталось не замеченным даже нашими географами. Уж на что предельно скупо сообщающий о супруге Николай Константинович, и то записывает: «Еще недавно путешествия Свена Гедина казались неслыханным геройством, а теперь Е.И. объезжает те же пустыни и высоты, не приписывая себе ничего неслыханного».

И снова пакости китайских чиновников. Они посылают экспедицию окружным путём через пустыню, сквозь жару и пыль. Елена Ивановна заявляет, что она «умрёт от жары», но чиновник ответно улыбается и заявляет, что у «их губернатора сердце маленькое». И путешественников буквально гонят в ад пустыни.

«Унизительно рабство, – записывает Николай Константинович, – вопреки обычаям Востока – выгнать гостя! И куда же мы пойдем? В жару Токсуна? И вынесет ли Е.И.? Именно жару её сердце не выносит. Где же ближайшая граница, чтобы укрыться от китайских мучителей.»

И Елена Ивановна вынуждена следовать в облаке жаркой пыли, задыхаясь от жары и возмущаясь губернатором: «Это не губернатор, это старое чудовище!».

Путь невыносимо тяжек. Страдают животные, люди. Олла, лошадь Елены Ивановны, держится бодро, и хозяйка даже целует её.

Пустыня богата неожиданностями: только что была жара, дышать нечем, и вдруг в мгновение ока все может перемениться – завыть ветер, ударить мороз. Тогда глаза забиваются пылью, которая скрипит на зубах, проникает под одежду. Такие песчаные бури напоминают Рерихам ту большую бурю, которую пришлось вынести, когда на пароходе они переплывали Атлантический океан.

И вот позади 1800 верст пустыней. Наконец-то цивилизация. Но и здесь самодурство чинуш продолжается. Пока дутан заверял художника в дружбе, полиция тем временем нагрянула в становище путешественников и произвела обыск. При этом Елену Ивановну допрашивали о художественных работах, о целях экспедиции. Неужели повторится Хотан? – мелькает тревожная мысль. Елена Ивановна «уже не делает иллюзий, она знает, что будут предстоять всякие трудности», и, главным образом, от двуногих. Николай Константинович замечает, что «китайцы своими проволочками точно преследуют Е.И.».

9 мая 1926 года Николай Константинович записывает: «Читала Е.И. записки по основам буддизма. Как красиво выходит, когда шелуха позднейших наносов слетает, когда труд и знание занимают должное место».

«Основы Буддизма» потом будут изданы в Урге, или Улан-Баторе, в 1927 году. Значение этой книги чрезвычайно велико.

Дело в том, что она вводит неподготовленного читателя в мир Учения Готамы Будды, столь близкого Агни Йоге своим утверждением необходимости безусловного знания, бесстрашия познания, утверждением Общины как духовного сотрудничества, отрицанием чувства частной собственности. Елена Ивановна отмечает, что «Основы Буддизма» даются по Указу Великого Владыки. Эта книга даёт читателю необходимую ступень подготовки для восприятия высоких истин Агни Йоги. Эта книга также была призвана рассеять нелепые заблуждения западных ученых вокруг буддизма, как сугубо «отрицательного», нигилистского Учения, зарождающего в людях безверие, непротивление злу, уход от жизни, покорность и безволие. Это ложное мнение сложилось от неправильного прочтения и понимания термина НИРВАНА, которое понималось западными церковными умами как отрицание всего, духовная смерть, небытие, в то время как оно означает совершенную противоположность этому – степень такого высшего духовного напряжения, когда личность сливается с Общим, растворяется в делах Общего Блага, в Горении Великого Служения. Основы Учения Благословенного были искажены, и своей книгой, написанной также под руководством Великого Учителя, Елена Ивановна возвращала Учение к своему Первоисточнику. Можно сказать, что этой книгой Елена Ивановна объявляла завещанную всеми пророчествами войну замшелым догматам как буддийской, так и христианской церкви, возвращая тем самым Учения Будды и Христа на путь Истины, Красоты, Единения с Космосом и Служения Добру.

«Учение Готамы должно быть принято как первое учение знания законов великой материи и эволюции мира.»

Это Учение заповедало людям грядущего: «Закон бесстрашия, закон отказа от собственности, закон ценности труда, закон достоинства человеческой личности вне классов и внешних отличий, закон реального знания, закон любви на основе самопознания». И цель книги – вновь построить действительные Основы Учения Благословенного на Его явленных Заветах.

Нет смысла пересказывать эту замечательную, краткую, точную в своих емких формулировках книгу – она издана, её можно прочитать, и каждый может сделать вывод о глубине постижения автором сути Учения Благословенного Будды. Эта книга лишает западное сознание предрассудочного отношения к буддизму и всей восточной религиозно-философской мысли и убедительно доказывает научность Учения Благословенного, заключающегося в утверждении единства материи и сознания, в утверждении эволюционности всех процессов во Вселенной, утверждении взаимозависимости и причинной обусловленности. Эта небольшая книжечка истинного Учения стоит многих сотен томов для каждого ищущего ума и пылающего сердца. Наука вполне совместима с религией, если в последней нет нелепых суеверий, порожденных человеческим невежеством. Но и сама наука должна быть освобождена от предрассудков и должна явить полное бесстрашие и устремление к познанию.